Уроки года

836

Рачевский Ефим Лазаревич

Рачевский Ефим Лазаревич
Опубликовано 11 апреля 2021

Под занавес 2020 года гостем онлайн-программы «Образовательная среда» стал директор московской школы № 548 «Царицыно», народный учитель России Ефим Рачевский. В эфире программы он рассказал, как 2020 год изменил жизнь педагогов, школьников и их родителей. Какие уроки мы вынесли из ситуации с дистантом и какие, на его взгляд, перспективы у системы образования в ближайшем будущем.

— Какие уроки, на ваш взгляд, дал нам опыт этого года? Я имею в виду календарный год, не учебный…

— Во-первых, он их дал всем. Он дал авиаторам, железнодорожникам, отельерам, рестораторам, полицейским, особенно врачам, ну и нашему брату, учителям, детям, родителям и т.д. Я так полагаю, что нет ни одной социальной сферы и нет ни одной профессии, на которой бы не сказалась ситуация уходящего года. Кто-то пребывает в иллюзии, что вот год високосный, а обычно високосные годы сопрягаются с какими-то грустными вещами… Я каждый год пишу поздравительные открытки, очень много, штук 500–600. Помню, как в декабре 2019 года пожелал года предсказуемого, чтобы не было неожиданностей. Пересмотрел прошлогоднее поздравление в этом году. Я, наверное, сглазил, потому что это был год полных неожиданностей, нелинейных решений, достаточно высокой степени неопределенности. Вообще, в истории мира всегда были подобного рода события, когда планируешь одно, а получается другое. Например, был такой чудный мужик — Шумпетер, который ввел в обиход слово «инновация». Это был период великой депрессии, великого кризиса конца 20-х — начала 30-х годов. А я как-то в диалоге с одним из своих друзей услышал «мобилизационная инновация». То есть то, к чему медленно, преодолевая неприятие в плане изменения образовательной парадигмы, наша страна шла десятилетиями, произошло буквально за один год. Это и есть мобилизационная инновация.

Этот год дал возможность по-другому посмотреть на школу, на образование. Но самое главное — на учителя. Вот я как-то размышлял над этим — когда появилась открытая школа, я имею в виду 29-ю статью Закона об образовании, принятого в 2012 году, — школа постепено снимала с себя покров таинственности. Некий сакральный покров традиционного шаманства. И если когда-то то, что мы в школе традиционно называли открытым уроком, носило такой событийный характер— учитель очень готовился, надевал хороший костюм, учительница надевала что-то особенно красивое, в некоторых школах этот открытый урок репетировался, — то сейчас все уроки стали открытыми.

Rachevskiy.JPG

Ефим Рачевский

Я никогда не забуду, как в период весенней волны пандемии получил письмо от одной мамы с вопросом: «А где записаться в педагогическую магистратуру? Я окончила энергетическую, а теперь чувствую, что должна быть учительницей для своего ребенка». Школа стала абсолютно открытой, она обнажилась. И вопрос мам и пап, которые спрашивают ребенка, приходящего из школы, «скажи мне, пожалуйста, что сегодня было по географии», утратил всякий смысл. Потому что можно вместе с ребенком сесть перед монитором и узнать, что сегодня есть и что сегодня будет. Это один момент, который нам необходимо осмыслить и, возможно, переосмыслить.

Следующий, на мой взгляд, важный момент, который появился за 2020 год, — мы пришли к пониманию того, что, оказывается, без школ жить нельзя. Школа — она спаситель и спасатель, — я не боюсь громких слов, — экономики Москвы и экономики страны в целом. На секундочку представим себе, если бы в этих ограничительных мерах, которые приняты в Москве, первые-пятые классы тоже были бы переведены на дистанционное обучение, тот самый возраст, когда нельзя оставить дома одних. Экономика города бы встала. Если весной дома были и взрослые, и дети, то сейчас это бы все сильно усложнило. Поэтому да, без школы развитие экономики невозможно, то есть школа доказала свою знаковость и значимость.

Сегодня появился совершенно новый источник взаимодействия между школой и семьями. 

Если посчитать, какое количество взрослых в России имеет отношение к школе, — а я как-то подсчитывал, — это порядка 98 миллионов человек, то информация, которая идет со школьного сайта, становится основной.

Если раньше у многих школ школьный сайт был данью той же самой 29-й статье, то сегодня он должен стать диалоговым, потому что люди спрашивают, люди обсуждают, людям надо отвечать. Это повышает коммуникативные и социальные компетентности и директора, и учителя.

Если до недавнего времени многие родительские чаты были информационной помойкой, то теперь они жизненно необходимы, и там потихонечку стали наводить порядок. Вот на нашем сайте вывесили проект локального акта, как вести себя в этом самом родительском чате. Мы же помним грустную историю, которая произошла в одном из городов, когда один папа стал стрелять в другого из травматического пистолета, потому что второй обидел первого в этом самом родительском чате. Это совершенно новая реальность, и она никакая не виртуальная, если получаешь выстрел в бедро из травматического пистолета. Поэтому школа стала в буквальном смысле слова нести на себе не только образовательные и воспитывающие функции, но и мощные социальные функции. Я бы сказал, что это главное за период 2020 года.

Ну и я бы добавил одну важную вещь. Мы оказались не готовыми к созданию универсальных платформ, мы не имели обновленного контента, поэтому этот год позволил сделать намного больше, чем за предшествующие десятилетия. Во многих регионах принимают в работу разумные платформы, в Москве, например, «Тимс». По-другому стала выглядеть и стала намного эффективней Московская электронная школа. Электронные журналы и дневники стали неизбежной принадлежностью каждой семьи. И это тоже колоссальное изменение.

Какие это проблемы выявило? То, что мы, в том числе и я, совершенно инерционно стали переносить нашу классическую дидактику, классно-урочную дидактику, в виртуальное пространство, забывая о том, что если что-то надо узнать, я как ученик, семиклассник, не обязательно должен спросить учителя. Находясь взаперти, я с наслаждением перечитывал Толстого «Войну и мир» и сделал для себя маленькое открытие, что ковид, наверное, появился в конце августа 1812 года или перед Бородинским сражением… Кто помнит содержание, там у Толстого есть фраза: «Наполеон вышел утром из своей палатки, и он не чувствовал ни вкуса, ни запаха…» Вот когда я у Толстого встречал то или иное упоминание географической местности или какой-то детали одежды драгунского офицера, я сразу стал искать в Сети… А перенос говорящей головы и иллюзия, что только эта говорящая голова даст истину, к сожалению, он, этот перенос, произошел из офлайна в дистант.

Надо ли с этим бороться? Ну конечно, надо. И, как это ни странно из моих уст директора школы звучит, нашим союзником здесь является Роспотребнадзор, который ограничивает 20 минутами время нахождения ребенка у компьютера. Мы очень много говорили и писали, — и я, будучи редактором журнала «Управление школой», целый номер посвятил теме перевернутого класса, — о гибридном или смешанном обучении. Но только единицы школ России смогли воплотить в жизнь вот это смешанное обучение, в основе которого — самостоятельный поиск и самостоятельная работа с информацией.

Это то, что называют предлагаемыми обстоятельствами. Например, если посмотреть статистику, какое количество водителей в Москве являются жертвами штрафных санкций за превышение скорости, допустим, в 2019–2020 и в 2015–2017 годах, мы увидим, что их стало в два раза меньше. Мы уже интуитивно чувствуем даже без навигатора, где камера. Мы автоматически контролируем спидометр. Это называется «предлагаемые обстоятельства». Мы не хотим платить за проезд на красный свет. То же самое и здесь. Вот эти жесткие ограничительные меры вынуждают нас прибегать к этой мобилизационной инновации. Я не буду сегодня говорить, кем можно заменить говорящую голову. Вот у меня сейчас говорящая голова — чем меня можно заменить? — я хочу сказать, что способов и вариантов несколько сотен. Я так полагаю, что наши учителя и наши региональные, муниципальные руководители уже научились верно направлять изменения.

И еще один важный момент при ответе на вопрос о том, что дал год. Год продемонстрировал новую роль учителя. Я не боюсь в данном случае громких слов, я хочу сказать, что учителя действительно совершали подвиг. Этот подвиг, может быть, не так заметен, как подвиг врачей, о котором пишут и говорят. Мы делали замеры в период весенней волны пандемии занятости учителей при подготовке к онлайн-уроку: она превышала традиционную временную затратность примерно в два раза. Мои учителя, а их у нас 310 человек, жаловались на усталость глаз, жаловались на нервное напряжение. К счастью, никто не пожаловался на профессиональное выгорание. А вообще, выгорают профессионально непрофессионалы. Мне за это время пришлось уволить несколько человек по той же причине — по причине, увы, профессиональной непригодности. Поэтому новая роль учителя предстала перед нашими родителями, перед нашими детьми, и эта новая ипостась, на мой взгляд, включает в себя отеческое и материнское отношение к детям. Учитель стал присутствовать в каждой семье. Помните, когда была программа «Время», был такой анекдот. И на первом канале, и на втором канале «Время», и когда кто-то из телезрителей попытался переключить с третьего канала на четвертый, а четвертого не было, там голос ему говорил «я тебе попереключаю…» Это было в начале 80-х годов. Ну а сейчас, да, наряду с привычными для нас программами в семье появилась программа «Говорит твой родной учитель»… Поэтому этот год продемонстрировал всем нам, на что способен российский учитель.

— По поводу открытой школы, открытого урока. В разговорах с родителями очень часто звучала жалоба «что учитель делает на уроке»? Родители, присутствующие на этом открытом уроке, выяснили, что учительница ограничивается каким-то заданием и отключается. При этом, скорее всего, она так же вела урок и в классе, в очном формате. Как должен реагировать в данном случае родитель? Вот он увидел в этом открытом уроке то, что ему не очень понравилось. Что он должен делать?

— Ключевое слово, которое вы произнесли, это слово «увидел». Не секрет ни для кого, что «отключаться» можно было и без всякого интернета и без всякой пандемии. И я знаю таких учителей, которые, приходя на первый урок, говорили так: «Открываем параграф 44, через 30 минут я проверю», а сама, если не читала газету какую-нибудь или не общалась в чате с кем-нибудь, она просто-напросто была отключена. Поэтому для этого совсем необязательно переходить в онлайн-обучение. И такие были. Я хочу небольшое пояснение сделать. Давайте не будем забывать, что учитель сегодня — это массовая профессия. В Российской Федерации нашего брата примерно 1 миллион 250 тысяч человек. Она перестала быть той эксклюзивной профессией, какой была, допустим, в XIX веке, когда Лев Николаевич свою школу организовывал, или во времена Чехова, когда на учителя смотрели так же, как на сельского священника или на врача. А раз она массовая, то попадаются и такие тоже. И что дала ситуация 2020 года? А то, что родители увидели таких учителей.

Я как директор школы, получая обращения от родителей, обязательно все проверяю. Момент первый — никто не отменял нормирование, я имею в виду время, когда учитель проводит урок. Потому что все зарплаты учительские сохраняются вне зависимости от формы работы. Как оставить класс без учителя и уйти? Но тогда применяются обычные административные меры, вплоть до увольнения за прогул, хотя трудовое законодательство говорит, что таких прогулов должно быть не меньше трех часов, если не ошибаюсь, но можно дисквалифицировать, не аттестовать и т. д. Вплоть до увольнения. За невыполнение своей должностной инструкции. Я намеренно говорю просто, понятно и жестко. Ибо это халтурой называется.

— Давайте все-таки признаем, что эти третья и четвертая четверти, а также первая и вторая порядком измотали учителей…

— Учителя очень сильно устали. Они на 40% больше времени тратили на подготовку урока, чем обычно, а мы с вами знаем факты, что подготовка к онлайн-уроку затратнее, чем к обычному. Когда все это произошло — весной я имею в виду, — далеко не все были готовы. Я предполагаю, что готовых к онлайн-технологиям было от силы 20% учителей. А 80% учились по ходу дела.

Такого рода кризисы как раз являются индикатором — ты учитель или ты не учитель. Ты способен или ты не очень способен, и помимо всего остального, есть еще и психологический аспект. И если мы заменим слово «выгорание» простым русским словом «усталость», то это не одно и то же. Когда есть усталость, значит, надо отдохнуть и двигаться дальше. Когда есть выгорание — ну, когда-то нам предлагали переквалифицироваться в управдомы, сейчас непросто это сделать, — займись другой работой какой-то. Я же помню кризис 1998 года, когда из школы рванули учителя иностранного языка, помните, тогда были совместные предприятия. Математики и айтишники ушли в банки… А прошло несколько лет, начались 2000-е, когда стали расти цены на нефть, пошли вверх учительские зарплаты, и пошли колонны репатриантов — возьмите нас, пожалуйста, обратно в школу. Нормальная ситуация. Поэтому есть именно усталость. 

Я еще раз подчеркиваю, профессионально выгорает непрофессионал. А устать может даже высококлассный специалист.


— Министерство просвещения совсем недавно сделало учителям такой подарок. Утвержден перечень документов для учителей, которые они могут заполнять. Их там всего четыре или пять. Но мы знаем, что учителя, директора и завучи заполняют гораздо больше бумаг. Как вы считаете, такая история будет жизнеспособна? Потому что и муниципалитеты, и региональная власть, и прокуратура, Роспотребнадзор — все, насколько я знаю, требуют от школ каких-то отчетов.

— Хотел сыронизировать, что это подвиг и это героический шаг министерства… Хотя на самом деле, еще когда Игорь Михайлович Реморенко был статс-секретарем и заместителем министра, он уже тогда, если не ошибаюсь, порядка 200 нормативных актов федерального уровня, принятых в 30–50-е годы, слава богу, убрал.

В Москве, да, обязательные документы, с которыми должен работать учитель, — это электронный журнал/дневник, его образовательная программа, которая интерпретирована в форму календарно-тематического планирования. То есть к 1 сентября должен быть готов документ, с каким классом, какую тему, когда он будет проходить, какие контрольные работы… Это все календарно-тематическое планирование. Это работа, если он классный руководитель, с личным делом ребенка. Вот и все документы. Бывает, что классный руководитель должен написать характеристику на ребенка, допустим, по запросу военкомата или по запросу комиссии по делам несовершеннолетних. А что касается другой отчетности, если регион или муниципалитет требует дополнительную отчетность от школы, значит, они говорят неправду президенту Российской Федерации о том, что у них отлажена информационная система. Потому что все остальные документы находятся в открытом доступе. Даже финансовые документы.

Иначе, если их там нет, это нарушение 29-й статьи федерального закона. Они должны находиться. И всякого рода локально-нормативные акты школы тоже.

— То есть, в принципе, учитель может этим перечнем прикрыться и сказать: «Если вам нужен еще четвертый документ, допустим, по воспитательной работе школьников или что-то еще такое, вот документ — я три документа должен заполнять и все»?

— Совершенно правильно. Что касается плана воспитательной работы — это отдельная тема. Поскольку было этим летом внесено изменение в закон об образовании. Увы, но некоторые пребывают в иллюзии, что школа учит только дважды два, но не воспитывает. Это неправда, это миф, потому что школа воспитывала и воспитывает. Это самый эффективный и воспитывающий институт, особенно если работает в тандеме с семьей. Может не быть классных часов, посвященных чему-то, а просто короткая и очень емкая фраза на уроке математики, если учитель математики интересен, честен и увлечен, это великая воспитывающая сила. А то, что классный руководитель должен теперь план воспитательной работы творить и иметь, — да. Когда-то мы работу классного руководителя воспринимали традиционно как некий дополнительный довесок к «часам», но классный руководитель — это отдельно взятая работа, должность на самом деле. И разумеется, она должна быть оснащена в том числе и планом воспитательной работы.

— Очень многие учителя и родители, кто интересуется жизнью своих детей в школе, переживают, что школьники отстали, что школьную программу пройти не успеваем. И об этом были исследования в третьей-четвертой четверти и сейчас. Что делать? Будем ли мы ее нагонять? Или, может, есть смысл почистить школьную программу, убрать лишнее, оптимизировать ее…

— Для этого нам нужны некие индикаторы. А что убрать? Что почистить? Есть простое решение. Ну, допустим, пандемия, слава богу, когда-нибудь закончится, мы выйдем в школы, вернемся к очному обучению… В каждом регионе разная ситуация. Если я возьму Москву, то ребята с первого по пятый класс ни от чего не отстали, там привычные очные рамки, и слава богу. Речь идет о шестых – одиннадцатых классах. Я хочу напомнить решение, которое принимало образовательная власть весной и летом 2020 года, когда перенесли сроки сдачи ЕГЭ больше чем на месяц: отменили государственный экзамен для тех, кто не поступает в вузы, и отменили для девятиклассников ОГЭ.

— Зато ввели ВПР в сентябре – октябре…

— ВПР не являются обязательным условием существования школы. Это решает регион, может быть, решает муниципалитет, в Москве такое решение принимает сама школа. ВПР — это один из элементов всероссийской системы оценки качества образования. Ну и хорошо. Хочет школа — устраивает. Мы как-то писали ВПР, смотрим, задания слишком легкие, дайте нам другое задание. Нам сказали: вы что, ребята, мы ж не можем для каждой школы делать какие-то свои задания!

Померить полностью температуру по всем 44 тысячам школ в регионах, которые совершенно по-разному реагировали на пандемию… Как? Например, в Санкт-Петербурге для старшеклассников не было никакого дистанционного обучения, дети в школу ходили, это я точно знаю, мне писали коллеги оттуда. Поэтому вы правильно поставили вопрос — отстаем от чего? Отстаем от того, что когда-то и кем-то было прописано. Мы же с вами понимаем, что в школе нет физики как науки, нет математики как науки, нет литературоведения. А что есть? Детям прививают элементы химической культуры, математической культуры, литературоведческой культуры, исторической культуры и т. д. И в этом ничего страшного, если какие-то фрагменты этих самых примерных образовательных программ отдать на изучение самостоятельно. Если возьмем наших выдающихся, самых гениальных людей мира, 200 человек, мы увидим, что половина из них была изгнана из школы, а другая половина обучалась самостоятельно и сдавала экстерном. Это иллюзия, что школа по-прежнему является монополистом на изучение чего-либо. Это один подход.

Давайте мы удлиним учебный год на один месяц, если, слава богу, все будет хорошо с этой заразой. Закон не запрещает. У нас самые длинные каникулы в мире.

 

Второй подход.

Мои коллеги подсчитали, что кроме 90 дней летом — с 1 июня по 1 сентября — еще ведь 30 дней — зимние, осенние, весенние — и получается 120 дней в году. Мы мучаемся, чем бы их занять в этот период… Может быть, мы эти каникулы сократим? Может быть, мы чем-то пожертвуем? Может быть, какая-то семья не поедет в деревню на три месяца, а поедет на два месяца? И здесь очень многое зависит от логистики. Я собираюсь в нашей школе пойти по этому пути. Не столько потому, что отстаем, сколько для того, чтобы подчистить то, что не смогли или не успели. Я повторяю, это только в том случае, если будет нормальной эпидемиологическая обстановка. Да, удлинить на один месяц — я думаю, что родители меня в этом отношении поддержат.

Это второй подход. Третий подход — я полагаю, что тот блестящий опыт — и здесь я благодарен Сергею Сергеевичу Кравцову и другим коллегам, Рособрнадзору за то, что дети, которые не идут в университет, не сдавали ЕГЭ. Их было, кстати, не очень много, до 10%, по-моему, они взяли свои аттестаты, и пошли смело в колледжи, в техникумы, кто-то пошел на работу и т. д. Я хочу сказать, что современные колледжи, многие из них, по своей материально-технической базе и по преподавательскому составу не уступают многим вузам. А что мешает сдать ЕГЭ через год, через два года? Я недавно читал книгу «Жизнь в классе» Филипа Джексона. Автор вспомнил один анекдот про саблезубого тигра. Что в учебном плане — не помню, какой-то школы какого-то американского штата — дети изучали саблезубого тигра, его анатомию и т. д. Задавали вопрос — их же давно нет, этих самых саблезубых тигров, зачем вы их изучаете? А это было заложено еще в дидактической системе 1710 года, и так инерционно оно и продолжается. Если мы сравним учебный план современной школы с учебным планом гимназии, в которой учился Владимир Ильич Ленин, большого различия не будет. Разве что там были еще латынь, греческий, закон божий, а физика такая же практически. В связи с этим надо уходить от иллюзии, что школа и только школа занимается образованием детей.

— Как вы считаете, система оценивания знаний в условиях дистанта, вот вся эта система оценки качества знаний, ее тоже хорошо бы, наверное, поменять, подрегулировать к нынешним реалиям постпандемическим?

— Вы знаете, доминирующая система оценивания в стране и достаточно объективная — это ЕГЭ. И второй момент: мы участвуем в иных международных исследованиях, кстати, очень неплохо московские школьники выступили в исследовании PISA, плюс к этому есть региональные исследования, и этого тоже достаточно.

Что касается внутришкольных оценочных традиций, то это самая актуальная тема на сегодняшний день. Ведь что дало и что дает сегодня успешное дистанционное образование? То, над чем билась вся отечественная школа много десятилетий, — такое свойство личности, как самостоятельность. Одна мама на днях мне написала, а как бы сделать так, чтобы учитель с помощью камеры мог видеть: мой семиклассник Петя решает задачку или он полез в холодильник? А бывает, она мне пишет, что он не решает задачку, а достает свой смартфон и играет в какую-нибудь игру. Я помню, в традиционном классе я сам доставал книжку, делал вид, что слушаю учителя и читаю учебник, а на самом деле читал Майн Рида какого-нибудь. Мне это было интереснее.

Поэтому здесь очень важно то, что ребенку стали давать больше самостоятельности. Самостоятельность — это значит больше давать свободы. А свобода — она непременно вызывает такую человеческую черту, как ответственность. То есть не бывает свободы без ответственности, а самостоятельности — без свободы и ответственности. Поэтому нет необходимости оценивать каждый шаг. Ну списывал? Списывал. А разве в обыденной жизни не было таких? Разве не было ситуаций, когда школа сама поощряла списывание до ЕГЭ, когда было запрещено одиннадцатиклассникам приходить на сочинение или на письменную математику со своими ручками? Всем школа давала одинаковые ручки, чтобы потом в тиши можно было подправить, чтобы у школы было поменьше двоек, а больше четверок и пятерок. Понимаете, что произошло? Мне кажется, мы меньше стали врать, а дети учатся у нас этому — меньше врать.

— Сегодня идут негативные отклики на цифровую образовательную среду… Родители заполонили весь интернет гневными публикациями, не очень понимая, что такое дистанционное образование и что цифровая образовательная среда к этому никакого отношения не имеет…

— Здесь надо просто объяснять эти якобы сложные вещи. Я никогда не забуду фотографию, когда два мальчика стоят с ноутбуком у телеграфного столба в своей деревне и пытаются поймать сигнал интернета. А интернет должен быть в каждой деревне. Это и есть главный элемент цифровой образовательной среды. Учитель не должен переживать, что его компьютер выпущен 25 лет назад, для него надо создать нормальное рабочее место. Или еще пример: я знаю одну женщину, которая яростная противница цифрового телевидения. Я спрашиваю: «А почему?» — «А они меня там видят, а я в халате сижу!» Есть такое. Ну это то же самое, когда наши соотечественники считали, что паровоз, — когда строили железные дороги во второй половине XIX века, — это исчадие дьявола. А тут еще подбавил Герман Оскарович Греф со своей парадигмой искусственного интеллекта. А Греф — он же не просто наш согражданин, он же руководитель Сбербанка, а все живут через Сбербанк, платят за квартиру и т. д. А тут еще Владимир Владимирович Путин вместе с Грефом провел целый вечер по поводу цифровизации, искусственного интеллекта, и еще больше добавили к этому вопросов. А тут еще эти самые ковид-диссиденты стали в Лондоне жечь вышки 5G, помните?

Когда бывают кризисные явления, то не у всех одинаковая реакция. Все больше появляется колдунов. Помните начало 90-х годов, когда есть нечего было, через телевизор Чумак заряжал воду, Кашпировский лечил от бесплодия и так далее… Вот то же самое и сейчас. Когда кризис — появляются страхи. И поскольку им ничего не объясняют те люди, которым бы они доверяли, они думают, что цифровая среда тоже «от лукавого». На самом деле это комфортная среда, где задача по математике появляется не через час, потому что связь плохая, а в течение одной секунды. Это среда, где и учитель, и семья не находятся в униженном положении, стремясь с помощью мотка проволоки поймать какой-то сигнал. Это те же камеры видеонаблюдения, которые стоят на наших дорогах и спасли уже 31 тысячу жизней наших граждан. Но если плохо объяснять, всегда кто-нибудь будет чего-нибудь бояться.

— Существует точка зрения, что после того, как закончится пандемия, школа уже никогда не будет прежней, что школа, получив нынешний опыт, будет другой. И вторая точка зрения, что многие учителя сидят и ждут, когда это все закончится и мы вернемся к старым, классическим, проверенным школьным расписаниям, урокам и т. п.

— Я вспомнил одного близкого мне человека, у него в 2009-м был инфаркт. К счастью, вытащили его с того света, поставили стенты и т. д., отправили на реабилитацию, а на реабилитации была лечебная физкультура. И он, покидая этот санаторий, дал себе слово, что будет и дальше заниматься лечебной физкультурой, будет делать все, что рекомендовал доктор: три километра в день, не есть жирного, сладкого… Но прошло полгода — и все на этом закончилось. Надоело. И это один сценарий. То есть закончится пандемия, мы все вернемся в привычный офлайн. Но сейчас мы, обнаружив в себе новые компетенции, новые навыки, новые дидактики, решили — вот теперь ребята вернутся, и я буду на освоение того же количества информации тратить не 40 минут, а 10 минут, зато как много мы с ребятами успеем. Это одна категория. Я не знаю, большинство это или меньшинство, на мой взгляд, это вся учительская молодежь, которая не боится, которая очень талантлива.

Я все время вспоминаю, что когда вывесили проект профессионального стандарта педагога, все испугались: там было написано, что педагог обязан знать хотя бы один иностранный язык. Я не буду делать по этому поводу никаких высказываний, но все испугались тогда: «Я не буду говорить по-английски, меня выгонят с работы». Вот то же самое и здесь. Будет другая когорта совершенно точно, которая вздохнет: фу, слава богу, не надо мне открывать ни «Яндекс», ни «Гугл», как учила моя бабушка, так и буду учить. Это тоже имеет право на жизнь. Дети станут другими. Дети стали другими и кого-то они «вынесут» из класса. Я недавно получил письмо от старшеклассников: «Замените нам учительницу, пожалуйста, скучно, не можем, неинтересно, тоскливо… Мы вынуждены вплоть до крайних мер — нанимать репетиторов». Закон, к сожалению, не позволяет мне быстро это сделать. Но я им подсказал: «А вы не приходите на онлайн-урок к этой учительнице. Вас там не должно быть, вы там не будете и т.д. Вы же справитесь сами? Ну и все».

Время летит безумно быстро, и нынешние молодые родители — это тоже новые дети. И рано или поздно они перед директором поставят вопрос — раз ты директор, замени, пожалуйста, нам учителей.

А сегодня ситуация, исходя из специфики обновления рынка труда, такова, что учительская профессия будет очень и очень востребована.

Это точно совершенно. И будут стоять очереди желающих работать в школе, как они стоят уже в крупных мегаполисах. Ну, я беру свой город, где я объявляю вакансию на одного человека, а желающих — 10–15. Вот и все. И никуда от этого не деться.

_______________________________


Текст подготовлен Екатериной Терешатовой по материалам программы «Образовательная среда» от 23 декабря 2020 года. Полную запись программы можно увидеть на портале edu.ru.

Ведущий программы  – Александр Милкус, заведующий лабораторией медиакоммуникаций в образовании НИУ ВШЭ, обозреватель издательского дома «Комсомольская правда».

Хотите быть в курсе новых публикаций?

Подписывайтесь на рассылку от Директории

Нажимая на кнопку, вы даете согласие на обработку персональных данных и соглашаетесь с политикой конфиденциальности

Спасибо! Данные успешно отправлены.

Произошла ошибка при отправке формы попробуйте позже.

блог / Материалы от экспертов и практиков

Как преодолеть трения в отношениях педагогов с родителями и направить энергию взаимодействия в конструктивное русло?

Этот вопрос сегодня волнует многих школьных руководителей и учителей. Поэтому, когда кандидат педагогических наук Ирина Писаренко, которая много лет посвятила исследовательской работе в сфере семейной психологии (по ее инициативе была создана первая в России кафедра педагогики и психологии семьи), согласилась поделиться своим видением пути к налаживанию конструктивных отношений с родителями, мы с удовольствием опубликовали ее материал. Предлагаем вашему вниманию первую часть этой публикации, где Ирина Алексеевна говорит о природе возникающих в отношениях школы и семьи конфликтов, а также – о подходе к их преодолению.  

24

блог / Материалы от экспертов и практиков

Образование для человека или?..

Все мы хотим, чтобы наши дети жили счастливо и смогли состояться в жизни. И вроде бы в этом детям может помочь образование. Почему же внимание педагогов редко концентрируется на жизненном пути учеников? Почему главной целью образования не стало познание каждым ребенком самого себя, осмысление своего настоящего и будущего? Нет ли здесь парадокса, который говорит о фундаментальной слабости сложившегося подхода к выстраиванию содержания образования?

С этих вопросов начался наш разговор с кандидатом педагогических наук, заслуженным учителем России, депутатом Законодательного собрания Республики Карелия Эмилией Слабуновой.

251

блог / Материалы от экспертов и практиков

Семь методик для профессионального развития учителей

Какие методики профессионального развития педагогов вы знаете? Многие слышали о наставничеcтве, кураторской методике, Lesson Study. А еще?

Предлагаем вашему вниманию материал с описанием сути семи моделей организации профессионального роста.

459

блог / Материалы от экспертов и практиков

Самооценку можно выработать как привычку

Технология формирующего оценивания позволяет выработать у ребенка привычку смотреть на себя со стороны и максимально объективно оценивать уровень своих учебных умений. Об инструментах развития навыка самооценивания и самоконтроля рассказывает кандидат педагогических наук, научный руководитель магистерской программы Межфакультетской кафедры образовательных систем и педагогических технологий ФГАОУ ВО МГИМО МИД России Марина Пинская. Предлагаем вашему вниманию первую часть материала, где рассказывается о применении  карты самоотчета для развития умения самостоятельно оценивать свою работу и свой вклад в групповой проект.

624

блог / Материалы от экспертов и практиков

Исследование, с которого началась перезагрузка школьного коллектива

Что предпринять молодому руководителю в коллективе, где педагоги показывают стабильно высокие результаты и не считают нужным осваивать новые методики? Остановка в развитии чревата проблемами в будущем. Значит нужна перезагрузка, но каким образом ее осуществить?

852

блог / Материалы от экспертов и практиков

Как исключить манипулятивные воздействия из профессионального общения?

Руководителю образовательной организации приходится много общаться с педагогами, с заместителями, с учащимися и их родителями. Если руководитель хочет всегда получать положительный результат от коммуникации (в которой неизбежно встречаются конфликты и манипуляции), ему необходимо научиться четко выстраивать как логику, так и речевые формы коммуникации. В этом может помочь знание пирамиды логических уровней Р. Дилтса.

808